Эстрада | ''Ростов официальный'' | Валерий Посиделов | ''…И мы обманываться рады'' | 18.01.2007

Современные философы, кто они? Не диогены в бочках и не бомжеватые пилигримы, а самодостаточные члены общества, активные пользователи интернета, а то и советники в Государственной Думе по вопросам геополитики. Александр Гельевич Дугин - личность известная, и не без скандала. Философ-традиционалист, геополитик, евразиец. Написал более двадцати книг, кучу манифестов, создал энное количество каких-то организаций. То он с «Памятью», то с НБП Лимонова, то он против них.

Словом, как подобает современному общественному деятелю, мыслителю и политфилософу, приходится ему эпатировать. И, похоже, делает он это с удовольствием. То в журнале «Роллинг Стоун» засмеёт до полусмерти какую-нибудь нашу поп-звезду. То соберёт фашистов и нацболов на шествие по улицам столицы. А недавно вышла его книга в ярко-зелёной обложке «Поп-культура и знаки времени».

На мой взгляд, это шедевральный синтез из жёлтообразной прессы и глубокого научного труда. Неслучайно он посвятил книгу своему другу, ярчайшему музыканту и уникальному человеку Сергею Курёхину. Курёхин обладал космическим чувством юмора, переходящим в ядерный сарказм. Те же качества унаследовал и Дугин. Его взгляд на современную эстраду, открывающий страшную тайну Валерия Леонтьева, секрет интуиции Анжелики Варум, необъяснимый успех Тани Булановой, парадоксальный интерес к «Тату» и «Пропаганде».

«"У-у-у биология", - подмигивая, подвывают они. Но их жесты, фигуры и слабые кошачьи голоса отдают не биологией, а резиной и пластиком. Группа "ВИА ГРА" воплощает модельный ряд постэротики. Они вертят и пришёптывают так, как никогда не делают люди. Как никогда не делают женщины человеческого рода». Дугин виртуозно расшифровывает эстрадные банальности, видя за безобидными штучками невероятность бытия. Он очень любит употреблять слово «сакральность». У Дугина «сакральный» певец Валерий Меладзе поёт фразу: «Жить надо непременно хорошо...», и Дугин, не пытаясь над этим издеваться, цитирует Артюра Рембо, который однажды сказал: «Ад точно внизу». Дугин как бы объясняет, что и Меладзе, и Рембо сильно сомневаются в том, что они проповедуют. А может быть, ад вровень с нами.

Дугин пишет: «Нормой настоящей православной христианской этики, столь внятной русскому народу, евразийскому человеку, является как раз "несчастное сознание", ориентирующееся на то, что только страдания и жизненные тяготы воспитывают душу. Иными словами, по совести "жить надо непременно плохо"». Знаки современной поп-культуры, согласно Дугину, расставлены повсюду. Как бы мы ни пытались нарушить «дорожные правила езды по жизни», нас непременно заставят жить согласно кем-то написанным правилам. То, что поп-культура доминирует над культурой как таковой, объясняется засильем её на экране, на радио, в СМИ. По Дугину, СМИ давно стали четвёртой властью. И Катя Лель со своим магическим заклинанием, дабы оболванить народ «Джагой-Джагой», куда опаснее Егора Летова со всей его «Гражданской обороной». Потому что в этом обществе никакой большой художник не пробьёт стену «рекламной тли». Общество уже зомбированно на «купи-продай». У четвёртой власти нет задачи говорить правду, ибо правда - не что иное, как религиозная ложь. А религия наша - реклама. Дугин пишет: «Как победить СМИ? Остановить триумфальный марш виртуальной онтологии? СМИ черпают силу в процессе отчуждения, делая его своим главным рычагом».

Дугин легко впадает в метафизический бред и сменяет его на заумную терминологию, коей любят щеголять высоколобые бородачи. Его старые наезды на глобализм, атлантизм, всё не столь западное, сколь американское, хотя и анекдотично, неубедительно, концептуально. С рвением «бойцового пуделя» он «кричит»: «Мы, конечно, пьём кока-колу, мы вовлечены в процесс глобализации, но это идёт в разрез нашего существа... Мы хотим многополярного мира... Каждый народ имеет свои ценности и свои напитки, и сравнивать их между собой бессмысленно. Не люблю квас и никогда не пью его, но готов за него голову оторвать».

В главе «Постмодернизм как инструмент колонизации России» Александр Гельевич вскрывает один из гнилых корней зла, за которым нетрудно обнаружить всё тот же телевизор и СМИ. «Третий рейх и Сталин (выставка тоталитарного искусства Москва – Берлин) идёт на одном дыхании вместе с историей первой топ-модели Твигги или перипетиями кинокарьеры Мэрилин Монро. Мадонна (постмодерн уже в «Нике»), играющая Эвиту Перрон (жену латиноамериканского диктатора, национал-социалиста) в популярном крупнобюджетном мюзикле».

Переводя Дугина с философского, заумного языка на русский разговорный, хочется сказать, что нас приучили к новым стандартам виртуального искусства, и мы обманываться рады. Время сменяет ценности так же неизбежно, как некогда падение Вавилона породило разобщение и национальные самобытности. И кому Гельевич будет рвать глотку за квас, если у кока-колы рекламная кампания куда посильнее будет.

Страшное явление - постмодернизм, так горячо любимое современными художниками всех мастей, вершит наши судьбы.

«Даже «злодей» Бен Ладен интегрируется в спектакль: его племянница - поп-звезда с гарантированной карьерой. Адольф Гитлер - идеальный ди-джей. Геббельс - ведущий ток-шоу. Сталин - чудесный бренд для продажи табака или грузинских вин. Че Гевара рекламирует сотовые телефоны. И традиция, и революция включены в постмодернистический спектакль без особых проблем. Они существуют виртуально именно потому, что они более не возможны в реальности. Впрочем, в постмодерне виртуально всё: деньги, наслаждение, культ, труд, общество, власть».

В книге «Поп-культура и знаки времени» Дугин продолжает гнуть свою евразийскую линию. И это совершенно нормально, естественно и небезобразно. Однако виртуально, как и весь наш мир постмодернизма. Подобно геополитическому атласу - новому изобретению евразийцев, которое пока что представляется мне глобусом Украины. Дочитав книгу, я провалился в мудрый сон. Явился мне Александр Гельевич, весь почему-то седой как лунь, и пригласил в многоэтажное геополитическое кафе. И предупредил, что там недорого, типа комплексные обеды всего за 20 долларов. Почём там кока-кола и квас, я его не стал спрашивать. Чтобы не злить.